Перкунас

Перкунас [литов. Perkunas, прус. *Perkun(a)s], Пйpконс (латыш. Perkons, ср. также литов. perkunas, «гром», perkunija, «гроза», perkunъoti, «греметь», латыш. perkons, «гром», прус. percunis, «гром»), в балтийской мифологии бог грома, молнии, дождя. Восходит к образу индоевропейского громовержца, имевшего родственное наименование с основой *Per(k) (см. в ст. Индоевропейская мифология); ближайшие параллели — славянский Перун (ср. также белорусского Пяруна, которому присущи многие черты Перкунаса), древнеиндийский Парджанья, хеттский Пирва, возможно, албанский Perлn-di, фракийский Пerkon и др. Из балтийского было заимствовано имя мордовского громовника Пурьгине-паза, финское и саамское обозначение чёрта — Перкеле (ср. эст. pхrgu, «преисподняя»). Характерно, что и одно из имён жены громовержца — Perkunija, образованное от того же корня, совпадает с литовским обозначением грозы и русским топонимом Перынь — святилищем Перуна на возвышенности у Новгорода, др.-исл. Fjorgyn, именем матери громовержца Тора (ср. галльск. Arky ni aorn, Hercunia silva, латино-герм. Fergunna, древневерхненем. Virgunnia как обозначение соответствующего топонима — горы или леса на возвышенности, ср. готск. faнrguni, «гора»), хетт, peruna, «скала», др.-инд. pбrvata, «гора», и т. п., что указывает на связь имени громовержца с горой, возвышенностью. Вместе с тем его имя часто сравнивается с индоевропейским названием дуба — ср. лат. quercus из *perkuus и т. п. Древнейшие известия — рус — ский перевод «Хроники» Иоанна Малалы (2-я половина 13 в.), где говорится о поклонении «Перкоунови рекше громоу», и «Лифляндская рифмованная хроника» (ок. 1290) с упоминанием идола Perkune. Особое положение занимает Перкунас-Перкунс в прусском пантеоне. Симон Грунау («Хроника», нач. 16 в.) в описании прусского знамени помещает Перкунаса, изображённого в облике гневного мужчины средних лет с вьющейся чёрной бородой, увенчанного пламенем, между юношей Потримпсом и старцем Патолсом. То же центральное положение занимает Перкунас в описании священного дуба в святилище Ромове; перед ним горел неугасимый огонь — символ бога. Перкунас посылает дождь, гром и молнию, пруссы взывают к нему при молениях, ему служат специальные жрецы. В сочинении «Constitutiones Synodales» (1530) Перкунас упомянут в списке богов перед богом преисподней Пеколсом и отождествляется с римским Юпитером, как и в «Судавской книжечке», где Перкунас (Parkuns) упоминается в связи с ритуалом чествования козла — животного Перкунаса У Я. Малецкого и Я. Ласицкого (16 в.) Перкунас (Pargnum) — бог громов и бурь. В триаде прусских богов Перкунас символизирует высший подъём производящих сил (в том числе вегетативный, — ср. связь Перкунаса с летом, дубом), мужество, успех, а также верхний мир, небо, дождь, гром, небесный огонь (молнию) как космологические элементы, в отличие от Потримпса (земля, урожай, злаки) и Патолса (преисподняя, смерть). Как небесное (атмосферное) божество прусский Перкунас, по-видимому, помощник и исполнитель воли Диевса — Окопирмса, но превосходит высшего бога по актуальности для человека и конкретности мифологических функций.
В восточнобалтийской традиции описания Перкунаса как злого духа, демона, идола встречаются в христианских сочинениях: в «Хронике» Малалы, сочинении Я. Длугоша (15 в.), где Перкунас отождествляется с Юпитером, почитаемым в виде молнии, и др. Главный источник реконструкции образа Перкунаса и связанных с ним мифологических сюжетов — народные песни. По песням о «небесной свадьбе» (см. в ст. Балтийская мифология) реконструируется вариант мифа, где солнце изменяет Перкунасу с месяцем, за что Перкунас разрубает месяц мечом. Согласно другим вариантам, месяц покидает солнце после свадьбы, и Перкунас наказывает его; Перкунас (или сын бога Dievins) присутствует на свадьбе зари Аушры или дочери солнца; раздражённый Перкунас по дороге на свадьбу разбивает дуб солнца; в поездке на свадьбу его сопровождает солнце с приданым; Перкунас подносит дубу золотой пояс и т. п. Иногда в этих сюжетах Перкунаса заменяет бог Диевас или упоминается вместе с громовником пляшущим (на свадьбе?), а также фигурируют сыновья Диеваса — мотив, параллельный мифам о детях или сыновьях Перкунаса (ср. также Перкуна тете — Perkuna tete у Ласицкого — «тётка Перкунаса», мать грома и молнии, омывающая запылённое солнце, прежде чем выпустить его в небо на следующий день). Упоминается четверо сыновей Перкунаса, что, по-видимому, связано с его сезонными ипостасями (ср. литовскую формулу: «Перкунасов четверо: восточный, западный, южный и северный», причём нередко эти Перкунасы называются братьями), или семеро (могут соотноситься с днями недели), девять и просто много (ср. литов. Perkunu yrа daug, что точно соответствует др.-рус. «Перунъ есть многъ»). Помимо соотнесённости с четырьмя сторонами света и временами года Перкунас связан с четвергом, днём Перкунаса (день громовержца во многих традициях: ср. полабск. Perдune-dеn, «день Перуна», литов. Perkuno diena, «день Перкунаса», соотнесение латыш, ceturdiena, «четверг», с днём грома, в старых источниках — с Юпитером), серединой недели, днём гроз и дождей, а также свадеб. Согласно данным фольклора, Перкунас хотел жениться в четверг, но чёрт в этот день похитил его жену (Вайву, ср. литов. vaiva, «радуга», или, в реконструкции, Жемину; показательно, что некоторые женские занятия табуированы в четверг, с тем чтобы избежать вмешательства чёрта). Чёрт (латыш, velns, литов. vйlnias) в народных песнях — сниженный и христианизированный образ противника громовержца, бога преисподней и смерти Велса, Велняса. Перкунас изгоняет за измену жену, а в некоторых вариантах и детей, сам остаётся на небе или, напротив, Диевас поднимает Перкунаса с земли на небо. На небе находятся камни Перкунаса — мотив, связанный с индоевропейской мифологемой каменного неба. Жилище Перкунаса на земле приурочивается к возвышенности, высокой или каменной горе: ср. литов. топонимы типа Perkunkalnis, «гора Перкунаса», или Griausmo kalnas, «гора грома». На горе иногда упоминается дуб Перкунаса (ср. этимологическую связь имени Перкунаса с горой и дубом, а также литов. Perkuno azuolas, латыш. Perkona ozols, «дуб Перкунаса» в источнике 1-й половины 19 в.). В дубе прячется чёрт, а Перкунас раскалывает его молнией; в заговорах под дубом помещается змеиное гнездо (змеи — ипостась противника Перкунаса). Перкунас преследует громами своего противника — чёрта, в реконструкции — Велса, Велняса, похитителя плодородия и скота. Тот прячется в дереве, камне, превращается в различных хтонических или демонических животных — чёрную кошку, собаку, свинью, козла, в зооморфных представителей трёх стихий (воздуха, земли и воды) — голубя, ягнёнка и щуку, в корову (ср. латышские представления о чёрте с коровьими копытами) и человека. Перкунас гонится за противником по небу (по каменным горам) на колеснице, каменной, огненной (литов. ugnies rгtai), иногда железной, красной, запряжённой парой (реже четвёркой, тройкой) коней (козлов) красной и белой (чёрной и белой) масти, в возке или в карете. (Ср. литовское божество коней и колесницы Ратайнича — у Ласицкого Ratainicza, от литов. rгtai «колесница»; мифологизированный образ колесницы — Большая Медведица.) Согласно жемайтским представлениям, Перкунас может выступать и как всадник на огненном коне. На небесной колеснице Перкунас предстаёт в облике седого старика с большой бородой (разных цветов, в том числе медного), в белых и чёрных одеждах, держащим козла на верёвке в одной руке и рог или топор — в другой. Оружие Перкунаса — топор или молот, камни, меч, бьющий молниями, лук и стрелы, пули, палица, розги (бичи, ср. название Перкунаса Dievo rykste, «бич бога», Диверикъзъ русской летописи), нож; оно может быть каменным, железным, медным, огненным. Распря Перкунаса с противником может объясняться иногда и кражей у громовержца оружия, укрытием его под камнями. Перкунас сам выступает как творец оружия (Akmeninis kalvis, «каменный кузнец») или ему помогает небесный кузнец Телявель. По некоторым представлениям, молнии испускаются небесными жерновами (ср. общий индоевропейский корень *mel|р| для балтийских слов со значением «молния», «молот», «молотьба»). Противник Перкунас прячется в дупло дерева, камень (атрибуты Перкунас); урочища и рельеф местности возникают во время преследования Перкунас чёрта: ср. топонимы типа «река Перкунаса», «гора Перкунаса», «озеро Перкунаса», с одной стороны, и «болото чёрта», «камень чёрта», «озеро чёрта» — с другой. Кульминационный момент преследования громовержцем противника — гроза; она не только очищает землю от нечисти и возвращает украденный скот, оружие и т. п., но и означает возвращение на землю плодородия, возрастающего (а не утаённого) богатства. С запретами и предписаниями, регулирующими поведение во время грозы, связаны табуированные звукоподражательные имена Перкунаса — литов. Dundulis, Dundutis, Dudu senis. Tarskulis, Tarskutis, Blizgulis и т. п. Судя по описаниям ритуалов в честь Перкунаса, громовержец занимал первенствующее место среди балтийских божеств в сфере культа и наделялся универсальными функциями, прежде всего носителя плодородия. Ср., например, ритуал вызывания дождя в Латвии (латинский источник 1610), совершавшийся на холме в роще, с жертвоприношением животных чёрного цвета, трапезой, возлияниями, призыванием Перкунаса, соотносимого с огнём, и близкие южнославянские (ср. Додола, Пеперуда) и другие индоевропейские параллели, свидетельствующие о наибольшем развитии индоевропейского культа и мифологии громовержца именно в балтийской традиции.

Лит.: Иванов В. В., Топоров В. Н., Исследования в области славянских древностей, М., 1974; Bassanбvicius J., Fragmenta mythologiae: Perkunas — Velnias, «Mitteilungen der lituanischen literarischen Gesellschaft» 1887, Bd 2; Balys J., Perkunas lietuviu liaudies tikejimuose, в сб.: Tautosakos darbai, t. 3, Kaunas, 1937; Biezais H., Die Gцttesgestalt der lettischen Volksreligion, Stockh., [1961]; его же, Die himmlische Gцtterfamilie der alten Letten, Uppsala, 1972; Skardzius P., Dievas ir Perkunas, «Adai», 1963, No 6; Gimbutas M., Perkunas/Perun — the thunder god of the Balts and the Slavs, «Journal of Indo-European Studies», 1973, v. 1, No 4.

В. В. Иванов,
В. Н. Топоров